Евгений Оскарович Андреев
Это мой друг. Подружились мы совсем недавно, но, похоже, навсегда. Женька младше меня на семь лет – в следующем году будем гудеть его, круглого пятерочника, юбилей.
Что нас объединило? Литература и одиночество. По этим двум параметрам он меня далеко опережает. В литературе он бог, а по одиночеству впереди меня на полдюжины лет. Это по физическому одиночеству: я от жены ушел десять лет назад, он – шестнадцать. Следует еще признать (здесь я уже поступаю не корректно по отношению к себе, но справедливо), что люсек он отутюжил больше, чем я.
А что в литературе? - спросишь ты, уважаемый читатель. Евгений пишет великолепные романы. Правда, чрезмерно открывается в них, но это его не волнует. Это то, что также объединяет нас – пофигизм. Мы – современные люди. Однако есть еще одно отличие – он очень культурен и говорит «бля...» вместо «блядь». Я себе такого анахронизма не могу позволить. Не спрашивайте у меня, что такое «анахронизм», это понятие я употребляю интуитивно, и оно для меня является матерным.
А какое отношение к литературе имею я? Если коротко – пописываю, поймите меня правильно. Регулярно стал страдать этим уже лет семь. Правда, пописываю в стол. Тоже поймите правильно. Но в последнее время прорвало: меня заметили, и я удовлетворяю потребности парочки неплохих «толстяков». Издал первую книгу - сборник острых критических статей и отзывов. Взрывная вещь получилась. А еще, свой блог сделал литературной направленности и занялся литературной критикой. Надо сказать, очень удачно, поскольку представляюсь дилетантом, а мочу как профессионал. Не все еще получается, но расту над собой, по мнению отдельных писателей. Кстати, есть еще существенное мое превосходство над Оскаровичем, но об этом позже, поскольку оно несколько раздражает моего друга. Однако не настолько, чтобы порвать отношения.
- Говно, - сказал Евгений, прочтя то, что я только что представил тебе, читатель. Я рассчитывал, что это будет начало моего первого романа - и вот какая реакция. Некоторое время я выждал, надеясь на обоснование столь категоричной оценки, но Оскарович уже долил себе пива в бокал и уставился в телевизор. Я собрался и пошел к себе в двухкомнатную квартиру в первом подъезде нашего дома, поскольку знал, что разговора не получится. По дороге вспомнил о недавней жесткой беседе по поводу определения литературы. Профессор, а Евгений Оскарович – доктор филологических наук, профессор, преподаватель в ведущем университете страны, не очень любил слово «дефиниция». Просто ненавидел его.
Все началось на круглом столе по проблемам литературной критики, который я с большим трудом организовал на солидном уровне. Около полугода назад я участвовал в подобном мероприятии по поводу будущего отечественной литературы. Хочу отметить, что литературная и окололитературная братия не понимает, зачем нужны подобные мероприятия. Но в таких случаях я ощущаю себя профессионалом среди дилетантов.
Евгений меня убедил тогда, на круглом столе, что существует внятное, научное определение художественной литературы и литературной критики. Также не дала мне шанса на сомнение и била себя в грудь (или чуть выше) Татьяна Фалалеева, руководитель редакционного отдела издательства «Магистр». Оба обещали прислать на мыло определения, и я поклялся, как на духу, опубликовать их материалы и результаты дискуссии по этому поводу.
