ЛитКритика.by

Отыскал в архиве материал о критике, который был опубликован 14.12.2011, в самом начале работы портала «ЛитКритика.by». На вопросы отвечает Георгий Марчук. Мне доставило удовольствие чтение. Георгий Васильевич высказывает, пожалуй, самую распространенную точку зрения писателей на критику. Он не разделяет критический отзыв от рецензии. Критиков считает нахлебниками при талантах. Только вот «нахлебник» что-то имеет от того, на чем паразитирует («корытико критика», Маяковский). Современные же критики не имеют ничего, кроме утраты здоровья (объективные критики) после прочтения нетленок «талантов». В одном соглашусь с писателем – современные белорусские критики сплошь субъективны... Когда люди непринужденно, без словарей, отвечают на вопросы, особенно сложные, это достойно...

Анекдот про три конверта помните? Стало быть, обойдемся без преамбулы. Роман Сенчин вскрыл первый конверт – опубликовал в «Известиях» статью «Нечитабельные блохи» с драматическим подзаголовком: «Чем опасна для писателя и читателя уничижительная критика». Помню, пел Р.С. совсем другие песни: «Сегодняшнего критика, в отличие от советского, никто не боится. Его самая гневная статья не закроет писателю дальнейший путь в литературе» («Питомцы стабильности или грядущие бунтари?», 2010). Или вот: «Герцен сравнил Белинского конца 1830-х годов с Конгревовой ракетой, выжигавшей все вокруг... С одной стороны, образ довольно зловещий, а с другой, – для появления нового необходимо освободить пространство… К сожалению, у нас давно не было таких испепеляющих себя и окружающую заплесневелость...

(А. Снегирев «Призрачная дорога»; М., «Эксмо», 2018) «Призрачная дорога» – клинический случай апемфазиса. Впрочем, это не одного Снегирева случай. Словесность наша – лишь верхний слой тридцатилетней разрухи в головах, которую для приличия именуют кризисом смыслов. Но верхний, а потому наиболее заметный. Если Матвеева узнает об идеях собственных текстов из дипломных работ, если нацбестовские лавры и доллары достаются невнятному Носову, если Латынина пустила в оборот термин «неокончательный смысл», – о чем вообще речь? Ну да, о Снегиреве. Потому как типичный представитель и яркий образец. Одна надежда: я смогу, я не заплачу… А.С. явился в литературу с охапкой рассказов об одноклеточных. Тридцатилетний недоросль, меняя имена, бродил из текста в текст, чтобы активно околачивать...

Леопард – очень красивое, грациозное животное, выживающее в жестких природных условиях. Иное дело, когда он отождествляется с темной сущностью людской души. Такой леопард может вселяться в человека неожиданно, а может таиться в нем с рождения, находясь какое-то время в дремотном состоянии. И никто не знает, когда наступит его час. Так считает Михась Южик, автор ни то романа, ни то повести «Леопард на балконе». Более того, он утверждает, что сон леопарда напоминает смерть. А когда он пробуждается, то смерть становится нашей жизнью… Следует уточнить: Южик говорит исключительно о себе и подобных ему агрессивных личностях. Ибо у подавляющего большинства людей нет леопардов ни на балконе, ни в душе, поскольку по сути своей представители рода людского не агрессивны...

Вначале хочу отметить для меня непреложную истину: наша беларуская газета «Літаратура і мастацтва» становится все более интересной. В этом вижу заслугу главного редактора, уважаемой Ларисы Тимошик. Есть интересное начинание, о котором расскажу позже. Обязательно. Полагаю, что истинные писатели и продвинутые читатели должны выписывать газету, отказавшись от пары бутылок пива или 350гр. водки в месяц. Дамы – от одной шоколадки, на свое же здоровье. Конечно, я неисправим, и критика не минует замечательную газету. Но это лишь на пользу литературе. Я ощущаю в этом понимание редакции. Поразительно – люди не зная терминов, оперируют ими. Вот и как бы критик Янка Лайков вопрошает: «Что такое литературный талант? Возможно, это – совокупность особенностей духовной...

Едва всезнающий интернет принес первые вести об ивановском пионерлагере с вампирами, мне стало не по себе. Мерещилась жуть: «прозрачные неевклидовы рыбы» с клыками Дракулы, «вареный утопленник» с крыльями нетопыря, «зеленая электрическая боль» в глазах пионерок, поруганных нечистью, и кр-ровища ведрами. Пуще того напугал фейсбучный отзыв Елены Шубиной, утыканный осиновыми кольями восклицательных знаков: «Блистательный текст!!! Я читала на даче – так вот поверьте, даже погулять не сходила за два дня – сидела прилипнув к распечатке, а к концу просто затрясло… Такой драйв!!!» Тут и меня затрясло. Я почувствовал себя пушкинским персонажем: горе! малый я не сильный; съест упырь меня совсем! Хотелось чеснока, святой воды и земли могильной. Но и финал, по счастью, вышел пушкинский: что же?..

Проза Михася Позднякова поначалу показалась мне не такой пресной, как его стихи. В газете «Літаратура і мастацтва» помещен рассказ «Голос». Понятно, что следует отделять рассказчика от автора художественного произведения. Описание случая из жизни героя, за которым угадывается автор, хороший литературный язык не придают произведению художественности. Основной вопрос – ради чего написан этот рассказ? Что автор хотел сказать? В повествование с самого начала вплетается некий канцелярско-отчетный язык. «В двери моего кабинета неожиданно постучали – деликатно, даже как-то загадочно, многозначно» (перевод здесь и далее мой – А.Н.). Кроме улыбки подобное ничего не вызывает. Чем же был загадочен и многозначен стук? Правда, к этому не стоит относиться чересчур критически, ведь рассказ помещен на...

Не люблю интеллектуальную прозу. Особенно российскую. За мертворожденность, за чудовищный снобизм и того же калибра дилетантство. За нескончаемый словесный водоворот, в центре которого мучительно кружится щепка какой-нибудь банальности. За… впрочем, реестр рискует затянуться. МЫСЛИЮ ПО ДРЕВУ Диагноз «философская интоксикация» нашей прозе поставила Ирина Роднянская еще четверть века назад. Правда, со стыдливой оговоркой: «Для меня это, разумеется, метафора». Да полно, Ирина Бенционовна. Какие уж тут метафоры. Для справки: философская интоксикация – расстройство мышления, при котором характерны отрыв от реальности (вплоть до аутизма), бесплодные рассуждения на очень отвлеченные темы плюс полная некритичность, то есть неспособность адекватно оценить свои мысли. Ознакомьтесь...

В наше время, когда информационные потоки и темп жизни набирают обороты, катастрофически снижается количество читателей художественной литературы. Чтобы остановить эту негативную тенденцию или хотя бы притормозить её, необходимо предпринять целый комплекс мер. Одной из них могло бы стать продвижение в массы рассказов современных российских писателей. Именно рассказов, так как всё больше читателей одолевают лишь малые формы. Ни для кого не секрет, что «пятая колонна» в нашей стране никуда не делась после развала Союза. Она стала ещё более многочисленной и наступает на всех фронтах, в том числе и на литературном. Писатели-либералы – это вооружённый отряд «пятой колонны», и на вооружении у них очень мощное оружие – Художественное Слово. Убийственную характеристику либералам дал ещё...

«Встретишь патриарха – убей патриарха, встретишь Будду – убей Будду», – говаривал преподобный Линьцзи. При всякой встрече с текстами патриарха отечественной бульварщины мне хочется безотлагательно исполнить первую часть поучения. После «Орехового Будды» захотелось реализовать и вторую. Хотя пациент и без меня скорее мертв, чем жив. «Ореховый Будда» – пятая по счету литературная иллюстрация к многотомному труду «История Российского государства». А вот с этого места подробнее. Единственным удачным гешефтом батоно Чхартишвили оказалась фандориада. Все остальные затеи чахли на корню: скажем, анемичная и чахоточная сестра Пелагия кое-как протянула всего-то три романа – канун ей да свеча. Да и Эраст Петрович, должно заметить, к середине 2010-х захворал стойким кризисом жанра...