© Ирина ШАТЫРЁНОК

Зоркі над мауклівай адзінотай: вершы і проза / Г.Самойла. – Минск: Беларускі рэспубліканскі літаратурны фонд, 2011. – 192 с.

Книга гродненской поэтессы Галины Самойло открывается обращением к читателям и посвящением родным людям “Прысвячаю маім бацькам і брату, якія ўжо пайшлі з Зямлі, пакінуўшы мне сваю любоў”. Ловлю себя на мысли, что уже в этих первых словах звучат поэтические звуки, печальные отголоски любви. Они сохранились в сердце Галины Самойло и теперь она хочет донести их людям.

Книга представляет своеобразное подведение творческих итогов, здесь автор собрала под одной обложкой следующие тематические разделы: “Раўнавага”, “Дажыць да шчасця”, “Я – галінка”, “Букет з маіх радкоў”, “Снілася? Будзе? Было?”, цыклы “Сузалежнасць”, “Вершы апавядальныя”, “Родная вёска”, “Любімы горад”, “Мая Беларусь”. В последнем цикле “Прысвячэнні” автор опубликовала прозаические эссе и этюд-притчу.

Хочу отметить одну присущую для лирики Галины Самойло черту, но очень яркую – искренние чувства. Их не придумаешь. Половодье искренних чувств вызывают у читателей такие же неподдельные ответные эмоции. Если стихотворные строки, даже очень профессионально сконстуированы, техничны, но но не наполненны свободным духом и его витальностью, они мертвы. Красивая игрушка с эстетической точки зрения останется забавным предметом, но никак не выстраданной строкой.

Поэтесса чувствует родное слово, дышит, молится им, и оно, благодарное слово не молчит, отзывается поэтичной струной. Послушайте.

Я вынашу верш і выплачу,

Вось ён – на паперы ляжыць.

Сум вышапчу, роспач выкрычу,

Страх вызначу – буду жыць.

Я уже писала в одной статье, но снова повторюсь. Сегодня написать ЧТО не сложно, темы не меняются, и очень трудно найти что-то новое, но вот КАК, и определяет настоящего поэта и писателя тоже. Поэтика поэзии, где плод это стихотворения, а вот его форма, вкус, цвет, запах, и есть поэтика, то есть индивидуальный стиль, манера письма автора, неповторимая и отличительная.

Образность поэтики Галины Самойло невсегда лежит на поверхности, глубинные процессы сокрыты, и часто звучат на последних нотах последних строк. Поэзия наполнена поэтической, светлой грустью, переходящая в более густую концентрацию печали, и вместе с поэтесой читатель незаметно погружается в скорбные, почти молитвенные плачи одинокой женской души.

Молчаливое одиночество поэтесы. Молчание в бурлящем потоке жизни, где так много людей, событий, суеты, света, но нет любви и тепла. Лирической героини холодно, она стынет, зябнет в холодном одиночестве, возвращаясь и возвращаясь в прошлое. В прошлых днях и ночах она ищет свою единственную тропу, которую когда-то потеряла, а если бы не сбилась, нашла своего любимого. Если бы… Автор вместе с лирической героиней ищет ответы, мечтает о несбыточном. Он, ее единственный, наверное, бы прощал, любил, слушал ее стихи, вместе с ней молчал, и в этом молчании их души нашли единение, творческую гармонию, понимание… Если бы.

В запоздалых словах стихотворения “Я цябе не кахаю” слышится иное, последнее признание в любви и смирение, последнее прощение и отчаяние. Отрицание не еще больше усиливает утверждение обратного, все-таки любила..

Рукой халоднай

Разлука ўдалеч махае.

Даруй, мой родны,

Я цябе не кахаю.

Как заклинание все время повторяется прощальным рефреном “Даруй, мой родны”, как осеннее светлое эхо, как последняя разлука с привкусом горечи. Но если любимый остался в ее сердце, в памяти, глубокое разочарование – плата за жизнь сегодня без любви. Любимый и единственный все равно остался с ней. Навсегда.

Поэтический дух свободен, он витает, одаривает счастьем воспоминаний. Прошлое обретает поэтические формы, они не менее реальны, чем жизнь за окном. И все их доверительные разговоры, встречи, взгляды, несбывшиеся надежды, разлуки, письма, стихи – все это осталось с ними, когда они были молоды, полны чувств и жизнь казалась долгой-долгой.

Я ад сціпласці ў смеласць ляцела.

Шлях нятупкі: ралля ды ралля.

Што знайшла? Толькі тое, што мела –

Зорны покліч душы Васіля. (Васілю Гадульку)

Стихи Галины Самойло естественны, органичны и даже просты, но этой чистой простоты и ясности так не хватает во времена вычурной искусственности, холодности и людской отстраненности. Поэтические строки дрожат болью, отчаянием и внутренней сдержанностью, проявляя характер поэтесы, за внешней тихостью скрывается выношенная годами мудрость, наблюдательность и одиночество.

Одиночество для поэта – это счастливый дар, глубинная сосредоточенность, рождающее поэтическое молчание, в такие минуты тишины слышаться далекие голоса и звуки. Есть стихи, которые нельзя привести каким-то одним отрывком, они так монолитны, полны неженской силы, что могут читаться только целиком. Послушайте, в них столько боли и терпения, что хочется учиться такой несовременной жертвенности и прощению.

Накрычалі, а я

Пабялела ў адказ.

Боль ў горле стаяў

Ды не выліўся ў сказ.

Абазвалі, а я

Толькі брові ўзняла.

Слоў не мела ніяк –

Праз гадзіну знайшла.

Нагрубілі, а я

Не змаўчала назло.

Захварэла пасля,

Аж да ночы трасло.

Абраджаюць, а я

Зберагаю сваё…

Ці тут сіла мая?

Ці бяссіле маё?

Поэтеса ведет давний монолог с Создателем, в надежде найти ответы на свои бытийные вопросы, поднимаясь над ежедневным бытом, собственной судьбой, почти покорная, но такая стойкая, гордая и красивая, ее душевная красота не увяла, она питает ее в тягостные дни и часы, дает веру. Вдохновение – это все таки вдох, пусть крохотный, спасительный, но вдох живительного воздуха, медоносного и горького.

У збалелай, застылай душы

Сівы попел, сухі і гарачы.

Дай прылегчы у цябе на плячы,

Адпачыць ад пякучай наўдачы…

А калі акрыяю ўзноў,

З сэрца выграбу попел гарачы

І не будзе мне страшна адной,

Я ад шчасця, што ёсць ты, паплачу.

В стихотворных рядках Галины Самойло часто встречается образ дороги, как символ судьбы, от которой не сбежать, не спрятаться, не отмолчаться, она – от самой колыбели с тобой, горькая или радостная, легкая или удачливая. Жизнь переменчива, обманчива, не всегда ласковая и справедливая, поворачивается то холодной, то ласковой стороной, один дух поэзии свободен в своем вечном полете. Поэзия согревает, дарит воспоминания о прошлом, где осталась былая любовь, она тлеет остывающими угольями, но это еще не холодная зола, все еще живы, мама, папа, брат, родной дом. Душа еще жива, но взгляд все время отсылает в прошлое, к родным могилам, в деревню, где берутся силы, чтобы жить, не согнуться, не сломаться.

Дзе душы тых, хто на Зямлі пакутаваў,

Быў сумны, бо ў сабе ўзрасціў святло,

А наваколле змрочнасцю гняло;

Каго паіў бязлітасна атрутаю

Ягоны лёс за кожны крок і уздых?

Дзе душы тых?

Непростые, наполненные философичными раздумьями строки о смысле жизни, о собственном месте в этом трудном потоке времени, выливаются в сложный долгий ряд молитв. Духовная наполненность их строга, выразительна и органична, содержание задает высокий тон. Молитва делает человека бесстрастным в созерцании, поднимает над обыденностью, помогает разобраться в жизненных ситуациях, концентрирует и очищает. Душа трепещет, как угасающее пламя свечи.

Божа,

Навучы мяне маўчанню,

Бо калі я гавару і нават крычу –

Мяне ўсё роўна ніхто не слухае…

Божа,

Навучы мяне смерці,

Бо я зледзянела ад страху перад ёй –

І мне няма чым абагрэць сваё жыцце…(Малітва)

Какой это скрытый от посторонних глаз плавильный котел – душа поэтесы, сколько в ней густой печали, какая сложная палитра чувств: от мягкой сердечности, почти девичьей стыдливости до жестоких слов, сравнимых с приговором судьбы. Сколько в ее сердце боли! Как же сложно жить поэтесе в этом жестоком, страшном мире, где одно брошенное слово, взгляд так смертельно могут ранить.

Молчание – ее защита, ее спасение и вдохновение. Она, как хрупкий цветок, боится раскрыть красоту своего нежного бутона, поэтому ищет спасение в стихотворных строках и образах, изливая в них свою израненную душу. И когда нет гармонии во внешнем мире, поэтеса пытается ее выстроить в собственных стихах.

Мацую верай сілу волі я,

Страх смерці смеласцю адольваю.

Пражыты дзень ідзе за два.

Дрыгва. (Дрыгва)

Во всех разделах поэтического сборника встречаются особо исповедальные строки, все их невозможно привести в одной статье, надо читать. Есть стихи у некоторых поэтов, которые они зачитывают с трубун, театральных подмостков, они зовут, негодуют, кричат, гневаются, в них много эстрадности, постановочной вычурности и актерской игры, а есть другая поэзия, она – тиха, как спокойное течение реки, лирична, но в ней столько эмоциональной выразительности, чувств, что каждая струна твоей души откливается на ее зов.

Вызвать искренние чувства сегодня – редкий дар, это дорого стоит. Светлое очищение нежданной слезой наступает от печальных, пронзительных по своей силе поэтических строках Галины Самойло.

Ціха-ціха.

Бязмежны прастор цішыні.

Толькі нешта звініць, звініць

Над ракою.

Мабыць, птушка махнула крылом

І згубіла пяро,

І яно на цішу лягло

Непакоем.

… Ціха-ціха,

Няма ні крыві, ні вайны.

Только штосці звініць, звініць

Каля гаю.

Мабыць, ніці нябачна сплялі

Нас усіх на вялікай зямлі.

Недзе кулі праз сэрца прайшлі…

Адчуваеш? (Цішыня)

Высокий профессионализм поэтической строки почти не замечен, он сливается с вечером, тучами, дождями, вечерними колыбельными для сына, запоздалым бабьим летом. Музыкальную печаль одинокого сердца ощущаешь, как свою, она ложится сразу на твое сердце, открывает его, не зависимо от того, желаешь ты этого или нет, в этом кроется некая великая тайна и редкий талант.

В стихах Галины Самойло находишь свое, личное, очень сокровенное, и печалишься, и плачешь вместе с автором, в ее поэзии нет пугающей холодной, пустой надуманности, “игры в бисер”, отстраненности от читателя. Тепло ее чувств затапливает весенним половодьем твое собственное сердце, благодаря ее поэтическому дару, меняется привычный взгляд на мир, на людей, на жизнь, на весну.

В последнее время все очень стремительно меняется в обществе, в социуме, жизнь все больше превращается в нечто механистичное, компьютеризированное, тревожное, живая душа испытывает эмоциональный дискомфорт, люди теряют контакт с природой, становятся душевно сухими, более замкнутыми, усталыми и черствыми. Человек в этом мире учится приспосабливаться, поворачивает взгляд в себя, выстраивает дистанцию ото всех. К самому сердцу подпускают только очень верных людей, познавших беды, недетские страхи, предательства и… поэзию, с ее парадоксами, тайнами, горячей строкой, живой сострадательностью.

На зямлі – гэта значыць між зораў,

Вечны рух у бязмежнай прасторы.

Дзе апора?

У свячэнні.

І прымус, і свой выбар – мучэнне,

І світанак, і ноч – спасціжэнне.

Хіба ёсць беспрасветнае гора

На зямлі – гэта значыць між зораў.

Поэзия даже очень сложная, с мистическими пророчествами, вызывающая запредельную энергию, ранит душу, терзает, и берет свой мучительный оброк, но действует одновременно и как лекарь, исцеляет и врачует.

Не надо бояться жизни. Надо уметь прислушаться к собственному сердцу, и звездное небо приблизиться, и твой искалеченный, изнеможденный дух, наполнится светом надежды, любви и веры.

Так много лет молчаливо живет Галина Самойло. Среди всех нас она одна – поэтесса. Она давно научилась слушать свое сердце и доверять ночным звездам, ее поэтические звезды проступают над молчаливым одиночеством, освещая ее трудный путь, не всегда высланный розами и дарами, но такой праведный и достойный.