«Дети» Людмилы Рублевской в «Маладосці»
Светлана Денисова, несомненно, сотворила неплохой апрельский номер своего журнала. Если так пойдет, может, я сниму вето с подписки на журнал: обещал, больше не подписываться. Наверное, под горячую ногу.
Рядом со мною Болт. Он сканирует мои потуги написать статью. Зажурчал, проглотив последние строки. Типа, рассмеялся. Кто такой Болт? Да я уже о нем рассказывал. В последнее время он пользуется моими консультациями.
Я попросил железяку не мешать мне и возвращаюсь к журналу. Сразу скажу, что читать его со сто шестнадцатой страницы не интересно. Думаю, Алина Стрелковская и Юлия Эсманович знают английский язык.
Меня заинтересовали короткие произведения писателей из окружения Людмилы Рублевской. Я к ней ранее относился подчеркнуто негативно по понятным причинам, но в последнее время вектор моего отношения к ней несколько меняется в лучшую сторону. Еще и по причине того, что ее люди адекватно относятся к обстановке в Украине, не в пример многим русским и русскоязычным писателям. Кроме того, с этой милой, почти хрупкой женщиной, не может справиться сам НИ и его шестьсот штыков. Ну и, если человек находится на государственной службе и устраивает власть со всеми ее институтами, то почему я, государственник, должен бороться с мельницами?
Виктор Лупасин, Маргарита Латышкевич и Оксана Безлепкина отметились своими рассказами в этом номере «Маладосці». Непредвзято, как читатель, я внимательно прочел их. Скажу сразу – разочарование и восхищение – эмоции, которые недоступны Болту (он опять заурчал, но уже обиженно), посетили меня.
Виктор Лупасин (похож на фото на Харатьяна), представлен подборкой коротких рассказов, объединенных названием «Лятучы калегіум». Это – «Дзед на ровары», «Коды», «Палёты над Масквой» и «Зброя». Не скажу, что они не интересны или бездарны. Но это к фантастике относится как пирамидон к пургену – рассказы похожи на россказни деревенского весельчака-рассказчика. У меня легкое разочарование.
Я долго вникал в смысл рассказа О. Безлепкиной, но он дается в сокращении и все же интересен по замыслу, да и по содержанию. Это становится ясно в конце рассказа. Оригинально показано отношение современной молодежи к реальности – удаление памяти. Действительно, современная молодежь, особенно с точки зрения старших поколений (хотя Оксана 
неимоверно молода), просто не желает помнить прошлое. Им не надо ничего стирать в памяти – они в нее ничего и не закладывают, а живут одним днем. Я не могу осуждать молодежь массово, разные есть личности. Да и «непомнящих» создает общество, если хотите – власть, своим неумелым воспитанием и обучением.
И вот я приблизился к самому настоящему открытию, жемчужине журнала. Скажу сразу, что присутствовал на приеме этого автора в СПБ и печально думал что-то похожее – «Людмила упорно толкает своих, здесь не до таланта...»
Я умею признавать свои ошибки (Болт выразил недоверие, но это эмоциональное, прорезающееся иногда у него. Теперь уже я улыбнулся – Болт и эмоции!..) и могу сказать: мои мысли в отношении Маргариты Латышкевич были необоснованы и мне стыдно за них. Да нет, за себя. Именно я производил эти мысли.
Уже когда я читал оглавление журнала, то обратил внимание, что Маргарита встречается в прозе и поэзии. «О, королева номера!», – эмоционально подумал с сарказмом я. Но она оказалась действительно королевой.
Рассказ «Радыёмаўчанне» я проглотил на одном дыхании. Это на самом деле фантастика. И сюжет рассказа довольно интересный и оригинальный. Также, написан мастерски. Я даже уловил великолепный, тонкий юмор автора. Она, несомненно, талантливый писатель. Умышленно не говорю «талантливая личность», поскольку это несколько разный статус. Статус «талантливый писатель», по отношению к творчеству, выше, чем «талантливая личность». Но это еще не все.
Не изменяя себе, я внимательно ознакомился со стихотворениями Маргариты. Вот здесь точно фантастика, несмотря на то, что произведения относятся к магии, сказкам или суевериям. Фантастика то, что я открыл для себя великолепную поэтессу. Размещаю ее замечательные стихи. Это вам не напыщенная Мария Малиновская, «толкаемая», по понятным мне причинам, по литературной лестнице к вершинам Олимпа. Я точно знаю, что без любой подпоры она полетит с грохотом с этой литлестницы. Время судья. Стихотворения Маргариты фантастичны, в то время как поделки Марии – просто ужастики.
Болт покрутил одной из своих коротких ручечек у своего, типа, виска. Это означает, что мне пора заканчивать. Не потому, что я распоясался, а потому, что ему что-то непонятно. Вот же повезло мне с этой железякой!.. (Линзы Болта потускнели).
Не могу не отметить, что Оксана Безлепкина является моей землячкой. Это растопило мое сердце. Теперь я в нее влюблен, как и в Наталью Капу (Казаполянскую). И в Маргариту уже влюблен! Вот старый ловелас! Теперь у меня две Наташи (Капа и Костюченко), а еще Оксана и Маргарита. Буду коллекционировать в своем сердце замечательных наших писательниц. Не думаю, что в ком-то придется разочароваться, несмотря на то, что я это легко делаю...
***
МАГІЯ — ГЭТА ЗАЎСЁДЫ РЫЗЫКА
КАЗКА
З'еўшы бедных дзяўчат нямала,
Праглынуўшы іх з соллю і перцам
Натыкнуўся дракон няўдала
На няправільную прынцэсу.
Не, прытомнасць яна не губляла
Ды не клікала маму з татам,
I, як быццам таго яшчэ мала,
Спякла кексікаў з шакаладам,
Прыбралася ў пячоры цёмнай
Ды расставіла ўсё па фэн-шую —
I дракону няма жыцця дома,
Ён і ног пад сабою не чуе.
Ён і кажа са слёзнаю скаргай:
«Ці не йшла б ты, красуня, да хаты?
Забірай, калі хочаш, усе скарбы,
Мне жыцця і свабоды — багата».
А яна паглядзела ў вочы,
Быццам мора паўночнае, хмурна.
Адказала:
«Ну, вось яшчэ!
Я ж кахаю цябе,
Дурань».
* * *
Паляванне на драконаў
З арбалетам,
Ды без парасона,
Апрануты не па сезону,
Падпіраеш макаўкай неба
I ўсміхаешся.
Ведаю:
Трэба
Зняць з сябе галаву
I давесці, нарэшце, да ладу
Толькі кнігамі і жыву —
I квадрацікамі шакаладу.
Ды яшчэ
Балансам
Інь-ян
У кубку стылай зялёнай гарбаты.
З люстра нехта (ці я?)
Пазірае на свет хітравата.
Стынуць гронкі рабіны пад снегам —
Ax, іх невыносная чырвань!
Пад блакітнай, пад зыркаю Вегай
Люстра, быццам бы дзверы, адчынім.
Дзеці белых зімовых мух
Ратамі,
Быццам жабкі,
Ловяць.
Я таксама адну вазьму —
Хай сагрэецца на далоні.
Скуру мяккую замяню
Лускай з вогненнага металу,
Набяру поўны рот агню,
Як дыхну — і зіма растала.
Толькі цень мой намёртва застыў.
Усміхаючыся гасцінна,
Галаву маю
Здымеш
Ты
I павесіш яе
Над камінам.
***
МАГІЯ
...магія — гэта такая музыка.
Жабак зялёных хапай пад пузіка,
Крэслі пентаклі
на столі са сценамі,
Тэлефануй за даведкамі дэманам.
...магія — гэта амаль паэзія.
Крылы драконы расправяць гарэзліва,
Знакі планет зацвітуць
на папірусах,
Джыны завыюць,
Спрабуючы вырвацца.
...магія — гэта заўсёды рызыка.
Цені кашчавыя
З хітрымі хмызамі
Пульхная цемра выплёўвае з чэрава.
Свеціцца поўня аголеным чэрапам.
Кроў зацвітае барвовымі ружамі,
Рэха закляццяў вальсава кружыцца.
Магія — небяспечная, бо
Больш апантаная за
любоў.
***
Калі-небудзь ты зробішся коткаю
З чорным хвастом,
Ускараскаешся на дах
I спяеш для поўні.
Тая возьме цябе ў свой вялікі нябёсны дом
I густым малаком глыбокую
місу напоўніць.
Горад хмары наніжа, быццам каралі,
на дрот,
Ды між паркавых дрэваў
Зашэпча
Атручаны вецер.
Толькі — тссс!
Хай ніхто не дазнаецца,
што ты насамрэч — кот,
Што ты ўночы блукаеш,
Прыносячы сны дзецям.
***
А ў месяца — завостраныя рогі.
Ён топча капытом радно дарогі,
Раве на ўсход, што чырванню абрыдлы, —
Карыда.
Дуэньі-зоры у бліскучых строях
Спяшаюцца на бой шумлівым роем.
Ідальга Сонца ўздзеў найлепшы ўбор –
Тарэадор.
Крывавяць на загрыўку бандэрыльі,
Злуецца бык — і падае ў знясіллі.
Равуць трыбуны, рвецца ў неба шпага.
Адвага?
Ноч вернецца, зноў залізаўшы раны,
I месяц капытом заб'е старанна,
Замыкае, сумуючы без ласкі.
Усё — маскі.
***
ПЯРЭВАРАЦЕНЬ
У душы маёй — брудныя лапы:
Яна шарыцца ў цемры і смецці,
Быццам воўк малады кашлаты,
Быццам цёплы паўднёвы вецер.
Дні заўсёды — нязбыўны цяжар.
Поўня ўзыдзе крывавым вокам —
I душа ля агню прыляжа
Танканогім нязграбным воўкам.
Ноч расколецца — і застыне,
Міма сны людскія пакрочаць.
Мне ў самоце між зданяў сініх
Застаецца хіба выць па-воўчы
Ды, прынюхваючыся да ценяў,
Водар лесу ўдыхаючы ёлкі,
Бегчы за імклівым аленем
Па зжаўцелых сасновых іголках.
***
Ясны месяц наточаны востра,
Ціха, ціха вуркочуць хвалі.
У русалак — рачных сёстраў —
Зіхацяць на шыях каралі.
Легканогі няўлоўны вецер
Рассыпае праз сіта росы
I ўплятае белую квецень
У русалчыны светлыя косы.
Квецень русыя хвалі сівіць,
Водар кветак, як слёзы, горкі.
Дыяментам празрыста-сінім
Дагарае на захадзе зорка.
Дагарэла і памяці свечка:
Што было, засталося ў тумане.
Асамотненыя, знявечаныя,
Усміхаюцца месяцу здані.
Усміхаюцца — таму што змалку
Развучыліся плакаць русалкі.
