Так станет ли народным писатель инородный?
Я с неохотой писал на протяжении последнего года об СПБ, его руководстве. Только когда приходилось комментировать не совсем корректные высказывания или подозрительные цифры бравурных отчетов. Пик моего внимания к этой писательской организации приходился лишь на знаковые события. Например, из последних – встреча представителей СПБ у главы государства в составе известной группы творческой интеллигенции. Конечно, на такое мероприятие и множество пузырей, возникших в отечественном литературном болоте после него, невозможно было не обратить внимание.
Не мог я быть в стороне и от показательной расправы над критиками – Ириной Шатырёнок и Михасем Южиком, которые являются одними из лучших писателей в СПБ.
Писательская организация Николая Чергинца довольно закрытая, что касается оперативной информации. Их сайт малоинформативен. Поэтому приходится пользоваться опосредованной информацией из различных источников. Один из них указывал на то, что идет возня с выдвижением Михаила Позднякова, довольно посредственного писателя, на Государственную премию РБ. Эта информация подтвердилась, и недавно он выдвинут на Пленуме Президиума СПБ.
Я склонен доверять сведениям от этого же источника о том, что Николая Чергинца выдвигают на звание «Народный писатель Беларуси». Документы уже, якобы, подписаны всеми инстанциями и находятся в Администрации Президента РБ. Конечно, можно предположить, что это просто слух, распространяемый завистниками. Но я представлю на миг, что это правда и попытаюсь коротко порассуждать: какие основания имеются для присвоения столь высокого звания писателю Николю Чергинцу? Несмотря на то, что как личность Н.Чергинец мне в последнее время стал неприятен, я постараюсь объективно (собственно я это делаю по отношению к любому человеку) отнестись к данной теме.
В электронном каталоге Национальной библиотеки РБ нашел 61 издание 28-х книг известного автора (в том числе и в серии «Школьная библиотека). Две книги о нем. Список, несомненно, впечатляет. Но при беглом анализе выясняется, что собственно белорусское творчество Николая Чергинца заканчивается после 1989 года романом «Сыновья». Назову еще известные книги автора: «Тайна черных гор» (1987), «Следствие продолжается» (1986), «Приказ №1» (1985), «За секунду до выстрела» (1982-83), «Вам задание» (1982), «Финал Краба» (1981). Все эти книги издавались «Мастацкай літаратурай». Это те произведения, которыми писатель скорее всего заслуженно создал себе имя в советское время. Об их художественной ценности бытуют различные мнения. Н.Чергинец даже с трудом (или не с первого раза) был принят в Союз писателей Белоруссии. Но, думаю, не только мне известны отношения в творческих коллективах, где нередко просто завидуют коллегам.
С 1989 года я нашел только одно переиздание (в «Патриоте», -М.) романа-дилогии «За секунду до выстрела» (1992). Затем, с 1997 года, когда писатель пришел работать в парламент, у него начинается плодотворное сотрудничество с российским издательством «Харвест», которое прочно укрепилось в Беларуси (связка Чергинец-«Харвест» у меня вызывает ассоциации с литературным проектом под названием «Донцова»). В этот период издаются, в основном, произведения автора, которые принято относить к чтиву. Хотя я не отношу к нему скандальные романы «Тайна овального кабинета» и «Илоты безумия».
Всё. Вклад писателя в белорусскую литературу закончился в прошлом веке в конце 80-х годов. Дальше осваивался российский рынок. Конечно, и в Беларуси продаются издания «Харвеста», но у меня нет статистики по проданным у нас произведениям Н.Чергинца. Известно лишь, что ему создан негативный имидж в стране. Или он своим поведением и произведениями создал его? Яркий пример – это отношения Н.Чергинца и одиозного блогера Евгения Липковича, который, несомненно, является победителем в виртуальной схватке «Чергинец-Липкович». Писатель смог отомстить лишь тем, что сделал обидчика прототипом одного из героев, которому в своем последнем романе присвоил имя отца блогера – Абрам Липкович. Сторонниками Липковича – ШОСовцами – в Интернете проделана большая работа по компрометации писателя, особенно на примере книги «Тайна овального кабинета». Не обошлось и без смакования известного названия планеты «Лукшейм» в «Илотах безумия». Т.е., в молодежной читательской аудитории страны, в том числе и белорусскоязычной, Н.Чергинец является инородным автором, к которому сформировалось негативное отношение.
Отдельно следует сказать о последнем романе писателя «Операция «Кровь», мнения критиков по которому резко различаются: от слащавых, ни о чем не говорящих стандартных отзывов штатных рецензентов, до негативных оценок независимых критиков. Вот один из отзывов – «Новы раман Чаргінца і гістарычная праўда». Я начал читать этот роман и не смог отделаться от впечатления, что меня пытаются обмануть. Не стану отзываться о романе, пока не прочту полностью. Но какая-то внутренняя установка – пока не могу разобраться с ней – мешает мне продолжить чтение.
Не прибавляют баллов писателю, а, наоборот, полагаю, негативно влияют на его имидж некоторые встречи с читателями и пресс-конференции, на которых он часто повторяется. Вот отзыв об одной из встреч:
Не буду приводить полностью откровения студентов, их можно прочитать, пройдя по ссылке.
Итак, в писательской среде, за исключением своего союза, Николай Чергинец является инородным – его никак не хотят признавать «великим писателем». В читательской аудитории, особенно молодежной, та же картина. Продуктивное его творчество, имеющее значимость для отечественной литературы, закончилось более четверти века назад. Какие основания имеются для присвоения высокого звания?
Как-то на одной из пресс-конференций в 2012 году Николай Чергинец сказал: «…нам очень горько, когда присваивают народных художников, народных артистов, а писателей, как бы и нет народных. Или не народные?» Может быть в этом секрет? Идея за три года созрела?
Мы уже очень далеко ушли от реальности под названием СССР, но не все личности осознали это. Мне интересно знать: присваиваются ли звания «Народный писатель США (Германии, Англии…)». В России знаю, присваиваются. Но почувствуйте разницу между «народный артист Николай Басков» и «народный писатель Борис Акунин». Есть ли там вообще народные писатели, ставшие таковыми в последнее время. О том, как присваивали себе звание «народный» Григорий Бородулин и Нил Гилевич говорил сам Николай Чергинец.
Еще немаловажный момент. Произведения народного писателя или их часть, должны относиться к классике. Можно ли найти таковые произведения у Николая Чергинца? Это вопрос к литературоведам.
Я не знаю организационный механизм награждения высоким званием (это точнее, чем «присвоение»). Однако очевидно – должно быть народное признание. А его из пальца не высосать. Это значит, что очередное звание «народный» в литературе может оказаться таким же, как и у тех поэтов, о которых говорил Н.Чергинец. Кто-то затем расскажет, какой сам Чергинец был «народным». Но, главное, процесс присвоения «народных» либо не следует прерывать, либо необходимо раз и навсегда закрыть эту ветхую советскую лавочку. Когда-то к последнему выводу, полагаю, все равно придет руководство страны.
А пока у нас народ признаёт Наталью Батракову. Почему бы ей не присвоить почетное звание?
