ЛитКритика.by

Умирающая мова. Кто мы?

 

Удивительная ситуация складывается с белорусским языком в нашей стране. Ее можно сравнить с пожаром. Группа людей видит неуверенно разгорающийся огонь. Кто-то говорит: «Надо потушить, а то все сгорит». Ему вторят: «да, надо». Однако никто не принимает мер. Огонь все разгорается. Теперь слышны многие голоса: «надо тушить!» И снова лишь гомон в толпе. А затем огонь не оставляет шансов. Толпа: «да, наверное, уже ничем не помочь…» (Расходятся по домам…)

 

Сегодня лишь 13% учеников имеют возможность учиться по-белорусски. Пять лет назад – 19%. А 25 лет назад – более 70%. Такая динамика не может не настораживать. Еще через пять лет может остаться несколько процентов. И тогда уже мову не спасти, ее могут признать не умирающей, а умершей. Только мы не зрители на пожаре – нам некуда уходить. Это и есть наш дом, тот, который горит.

 

 

Более двадцати лет назад были введены процитированные нормы Конституции. И все на этом остановилось. Именно с тех пор, поскольку не была продолжена законодательная инициатива для утверждения равенства государственных языков, мова стала постепенно уничтожаться как чиновниками, так и самими гражданами. Поясню подробнее. Для этого приведу положения важного закона.

 

 

Заметьте – обращение может быть и в устной форме. Теперь я представлюсь белорусом, который размышляет и общается исключительно на мове. Есть такие у нас. Я с большего понимаю расейскую, но не в такой степени, чтобы точно воспринимать ее, особенно в ситуациях, связанных с защитой моих прав, а тем более – понимать юридические тонкости.

 

 

Есть огромная категория чиновников, государственных служащих, работников, и др., к которым обращаются граждане с заявлениями, жалобами... в общем, с обращениями, в том числе, и электронными. Это депутаты различных уровней, руководители администраций президента, Совета Министров, министерств и ведомств, комитетов, инспекций, ответственные работники правоохранительных органов, суды, руководители государственных предприятий и учреждений… Их великое множество. И ко всем может прийти истинный белорус.

 

Вот я пришел на прием к такому чиновнику, например, к заместителю министра информации. Естественно, разговариваю на мове. Понятно, что с большой вероятностью, со мной будут общаться на расейскай. А я не понимаю. В данном случае, попросил бы общаться со мной или на белорусском языке или использовать возможности переводчика. Кажется смешным? Но на моей стороне Конституция и Закон об обращениях граждан.

 

Еще более комичной может быть ситуация в судах. Я не понимаю расейскай. По Конституции не обязан знать два языка, и давно выбрал языком общения мову. Т.е., в суд должен быть приглашен переводчик. А теперь представьте дальше: я говорю, переводчик переводит, судья отвечает… На каком языке ведет стенограмму суда секретарь? Правильно, на русском. Затем это все нужно будет перевести на белорусский и предоставить мне для ознакомления. Дальше я общаюсь снова через переводчика.

 

Предпосылки для таких комичных ситуаций создал нам в свое время президент и… сам народ, голосовавший на референдуме. Но народ, как выясняется не только в нашем государстве, в своей массе (толпе) глуп или инертен. А глава государства и законодатели просто должны были пойти дальше и разработать закон о языках общения.   

 

Небольшое отступление. В Канаде, например, два официальных (не государственных, поскольку некоторые аналитики эти понятия не смешивают) языка – французский и английский. Но ни один из языков не исчезает. Тоже и в Швейцарии. Почему? Потому что в этих странах носители языков проживают компактно на не пересекаемых территориях.

 

В Беларуси ситуация иная – все население смешано. Также оказывает огромное влияние Россия. Причем не только родственными связями, но и пропагандой. Получается, что белорусский язык необходимо защищать на государственном уровне. Понятно, что не насильственно и не в ущерб русскому языку, носителей которого очень много. Возможно ли это? Конечно. Об этом я уже не раз утверждал. Сейчас могу сказать прямо – судьба белорусского языка в руках одного человека, который, к сожалению, практически изолирован от общества его окружением. Им является президент Александр Лукашенко.

 

А теперь о том, как можно спасти мову. Это не из области фантастики, а реальная программа. Причем, альтернативы ей нет. Все, что было предложено или предлагается, есть борьба с последствиями, которая обречена на провал, поскольку нет инициативы представителей власти и лично президента.  

 

Итак. Необходимо инициировать Закон о языках общения. Все чиновники, о которых я говорил выше, законодателем кратко называются. Например, «депутаты, чиновники, государственные служащие и другие, к кому обращаются граждане». В общей части Закона можно широко описать этих чиновников. Далее объявляется, что, в силу Конституции, Закона «Об обращениях граждан и юридических лиц» и реального двуязычия в стране, перечисленные чиновники обязаны знать два языка.

 

Поскольку сразу невозможно выучить (восстановить) язык, то на переходный период отпустить пять-семь, да хоть десять лет.

 

Таким образом, Закон может быть не объемным и решит все языковые проблемы.

 

А теперь снова представим, что я, упертый белорус, не понимающий в совершенстве расейскай, общаюсь и мыслю на мове. Пришел в мининформации на прием, а со мной разговаривают на белорусском языке. Я даже не могу написать в «Народную Волю», что со мной не захотели общаться на матчынай мове.

 

В суде я только заговорил, как судья сразу же стал общаться со мной тоже на мове. И секретарь предоставила материалы на мове. Куда пойти упертому белорусу? Жаловаться не на что и не на кого.

 

Вот и всё. Только на государственном уровне можно решить проблему белорусского языка. И именно президент является тем человеком на пожарище, который способен еще погасить пламя. Правда, от президента его окружение тщательно скрывает языковую проблему. И он, получается, если не сознательно способствует исчезновению мовы, то делает это неосознанно, своим бездействием. Совсем не важно, по каким причинам: не владеет ситуацией или не хочет… Правда, сейчас Александр Григорьевич, похоже, изменил отношение к белорусскому языку, сам старается на нем разговаривать. Это хороший знак.

 

Следует отметить, что подавляющее большинство перечисленных выше чиновников из сельской местности. Многие обучались на белорусском языке. А сейчас совершенно без зазрения совести растоптали мову и память о ней. Остались с позорной трасянкой.

 

Также всякого рода патриоты, мовафилы и им подобные лишь горлопанят, поднимают периодически гвалт в СМИ, а не обращаются к законодательной инициативе и давлению на власть, с целью принятия Закона о языках общения. В это время белорусский язык исчезает…

 

Кто же мы? Так и останемся наблюдателями на пожаре собственного дома?.. Нам некуда расходиться…  

 

---

P.S.: Как можно действенно обратить внимание на проблему с белорусским языком? Писать в инстанции обращения, (особенно электронные, что сейчас просто) на белорусском языке. Отвечать обязаны на языке обращения. Пусть чиновники вспоминают мову или прибегают к услугам переводчиков…

 

Алесь Новікаў