Литературная критика не умерла в Беларуси
Коматозное состояние для организма, несомненно, лучше, чем смерть: есть надежда возрождения полноценной жизни. Пока критика у нас находится даже в большем коматозе, чем литература. Но все же жива.
Удивляет незнание некоторыми редакторами понятий «критика» и «рецензия», что не одно и то же. И получается, что в «ЛіМ», например, рекламные отзывы, расширенные аннотации и т.п. относят к критике. А вот полноценную критическую работу Марии Ровды редакторы отметили как рецензию.
Речь о критике книги Виктора Мартиновича «Озеро радости», опубликованной на белорусском языке. Такую критику редко встретишь у нас, поэтому я и прочел материал с превеликим удовольствием и даже посмел перевести его на русский язык: на российских просторах подобными работами тоже не балуют читателей.
Мария проделала не большую, а огромную работу. Что же я вынес из ее рассуждений?
Снова в произведении присутствует некий социально-политический аспект – «у нас все плохо». Вот вывод:
«Виктор Мартинович остается верен себе и в идее произведения, которая может быть сформулирована следующим образом: счастье, успех и благополучие возможны только в демократической стране с преемственностью традиции и истории. И то при условии, что у тебя есть соответствующий страховой полис».
Что-то новое сказано писателем? Нет. Причем общее рассуждение отбрасывает такую идею в область иррационального. Ведь даже в одной из самых ужасных стран мира, – Северной Корее, – полагаю, есть люди, которые счастливы. Кто-то находил свое счастье и в годы Второй мировой войны. Не думаю, что у нас нет счастливых, благополучных и успешных людей. А посмотрите, сколько счастливых людей в России! Им не страшны войны, и даже боярышник. Счастье – понятие относительное и обобщения здесь не уместны.
Критик определила возможную читательскую аудиторию романа и его сложный язык. Кроме того, необходимость «гуглить», чтобы понять смысл слов, не совсем красит произведение. Правда, если книга рассчитана на молодых людей, то многие и без гугла обойдутся.
У М.Ровды возникло впечатление, что роман «написан кровью», и даже возникла ассоциация «…с операцией на открытом сердце. Причем впечатление такое, что автор делает ее сам себе». Трудное рождение романа может говорить о том, что задача автором поставлена сложная.
Главная героиня романа – провинциальная девушка Яся, «становится заложницей системы, где только связи родителей позволяют детям достичь финансового и профессионального успеха, если говорить именно о большом успехе». Не думаю, что В.Мартиновичу не известно, что в любой стране каждый человек становится заложником системы. Возьмем самые развитые страны – США, Великобританию, Германию… Пусть в них девушка или даже парень из провинции попробует стать успешным, ни приложив достаточных усилий. А в такие профессии, которые связаны с медициной (особенно стоматология), юриспруденцией, психологией и т.п. не пробиться вовсе сторонним лицам.
Немало информации дает вывод критика о том, что «…образы персонажей произведения психологически выверенные, завершенные и соответствуют логике возможного мира романа. Некоторые из этих персонажей довольно фантастические». «Логика возможного мира» и «фантастические персонажи» мне говорит о том, что роман оторван от реальности. М.Ровда откровенно подчеркивает: «Честно говоря, после первого прочтения текста у меня были сомнения по поводу "выписанности" некоторых персонажей». Здесь я так же узнал, что критик прочла роман как минимум дважды. Это вызывает уважение и говорит о желании написать объективный отзыв.
На протяжении отзыва критик делает комплименты автору романа. По поводу того, например, что он «хорошо знает женскую психологию». Приводится оценка сцены потери главной героиней ребенка. Конечно, достоверное отражение указанного события прямо не указывает на знание автором женской психологии. Мужчина (писатель) может опросить женщину, например, о том, как она испытывает оргазм, подробно описать его и вызвать восхищение женщин. Но женскую психологию он может не знать вовсе.
И вот критик открывает секрет поиска счастья главной героиней, которая даже работала «бабочкой» в московском клубе». Этакая стрекоза, которой к зиме понадобился муравей. Причем критик отмечает «чистое сердце» героини.
М.Ровда по ходу материала спрашивает: «не посмеивается ли Виктор Мартинович с белорусской шляхты?» Если с современной – то грех не посмеяться. Кто только к ней не примазывается…
Несколько раз критик отмечает писательское мастерство В.Мартиновича, однако подчеркивается «нежелание писателя делать своих героев однозначно положительными или отрицательными». Хотя непонятно – есть ли в жизни исключительно положительные и отрицательные герои? Почему они должны быть в романах?
Странным кажется – как может нравиться «тотальный отказ подчиняться какому-нибудь начальству там, где речь идет о вещах, существенных для системы верований народа»? Это что – социальное неповиновение? Спросите у прохожих или друзей, что они знают о «системе верований народа»? Это нечто искусственное и надуманное. Обычные люди просто живут, или выживают и не задумываются о верованиях всего народа, культурном наследии, языке, на котором общаются и т.п. И о Царице Неба Агне знают единицы.
В заключении критик делает интересный вывод: социум в романе В.Мартиновича «хронически больной». В предыдущих произведениях автор не давал шансов своим героям. Но вот появилась надежда: героиня дарит некоему мальчику мечту… об озере Радости на Луне. Сильная развязка…
Виктор Мартинович
Собственно, на этом и заканчивается отзыв. Критик делает некоторое отступление по существу языка произведения.
«Хочется отметить высокое качество перевода книги на белорусский язык, выполненного Виталием Рыжковым. Роман читается как оригинальное произведение, и так легко забыть, что он написан Виктором Мартиновичем по-русски».
У меня возникает вопрос – зачем (с какой целью) автор упорно, – чтобы не сказать жестче, – переводит свои творения на мову? Это же сколько нужно платить за перевод? Кроме того, в результате перевода текст правится, и уже не в полной мере является авторским. Неужели все делается ради премии Гедройца? Или для белорусскоязычной аудитории? Но критик тут же показывает несостоятельность последнего желания – белорусская аудитория не принимает романы В.Мартиновича как белорусские. М.Ровда на этот счет не оставляет никаких сомнений и подчеркивает: «Остается только пожелать, чтобы Виктор Мартинович подарил что-нибудь такое непосредственно белорусской литературе».
Хотел приобрести книгу В.Мартиновича с целью критики. Теперь стою перед выбором: покупать – не покупать. Ведь я считаю критику М.Ровды объективной и понял ее, в том числе и намеки. Время покажет, как мне поступить…
Алесь Новікаў
